Made on
Tilda
Табу - то, что подразумевается. То, о чём не говорят.
Слов для описания мистического, духовного опыта практически не существует. Говорить о духовности всерьёз сложнее, чем адекватно говорить о сексе: для второго помимо обесценивающей обсцентной лексики хотя бы есть медицинская. Для разговоров о духовности нет фактически никакой.
"Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя Его напрасно" (Исх 20:7) - записал Моисей третью заповедь. Человечество услышало и перестало говорить о сакральном вообще. На всякий случай. Так Ева, приняв от Бога слова: "Не вкушайте от древа познания", - сказала змею, что нельзя к этим плодам прикасаться (Быт 2:17, Быт 3:3). Добровольное ужесточение заповеди.
Тот "всякий случай" привёл к грехопадению. Табу на сакральные разговоры ведёт к отсутствию в жизни понятного места для сакрального. Значит, остаётся только профанное.
Профанация жизни.
Конечно, есть Церковь. Есть церковные слова молитв и слова обращений. Но Церковь ведёт к Богу только до некоторого порога. Дальше путеводители кончаются, и начинается то, что каждый может постичь только сам. Это нормально, ведь мы разные.
Человек уникален, значит, и путь его уникален. У нас чаще всего две руки и две ноги, один нос и есть волосы на разных частях тела. Но можем ли мы представить идентично обустроенные дома, в которых разным людям будет идентично комфортно? Два добровольно подобранных идентичных гардероба? Да, у брюк будет две штанины, возможно совпадёт цвет или ткань... но сходства закончатся очень быстро.
Церковь даёт слова для самого начала. Чтобы идти глубже, в этих словах должны поселиться новые смыслы. Личные смыслы.
Загвоздка только в том, что появление смысла - осмысление - не может происходить вне взаимодействия. Проще говоря, чтобы появился смысл, для этого нужно что-то сделать. Чем-нибудь. Придумать образ, испытать телесно, подобрать слова.
Слово - воистину дар, данный Богом человеку. Святые отцы предполагали, что именно дар слова и был тем образом Божиим, о котором говорится: "И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их" (Бт 1:27).
Некоторые лингвисты считают, что речь - единственное, что по сути отличает человека от животного.
Согласно известной эзотерической модели у каждого человека есть семь тел:
Эзотерики считают, что ментальное тело - единственное "рукотворное", существующее только у людей. Говорят о том, что у детей Маугли, например, оно отсутствует: не произошло "подключки". Более того, говорится о ментальном теле как общем поле, объединяющем всё человечество.
В психологии есть понятия внутреннего ребёнка, внутреннего родителя и внутреннего взрослого. Ребёнок - это ощущения, импульсы, интерес, желания, силы. Он бессловесен. Родитель соткан из всех-всех слов, фраз, установок, когда-либо услышанных извне. Взрослый формируется человеком лично в процессе жизни на основании импульсов, желаний, ощущений ребёнка и словесной сущности родителя. Фактически, взрослый - это новая словесная база, которая должна дополнить существующую.
Ребёнок - бессознательное. Родитель - сознание. Взрослый - тот, кто призван их объединить и подружить.
В разных моделях, науках, системах явно присутствует: словесность - это особенность человека, его ключ к инаковости и даже к свободе.
Охватывает трепет.
Слово - это луч света, впускающий сознание в неизведанные глубины бессознательного.
Слово - мост между телесной животной природой и устремлённым ввысь духом.
Все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его. (Ин 1:3-5)
Потому что Бог Слово сотворил мир, и свет, свидетельствующий о Нём, больше Тени бессознательного.
Разговаривая о сакральном и подбирая слова, я зову вас искать ваш путь. Путь духа и путь Духа.
Потом, вернувшись к заученным до заусениц на языке церковным молитвам, расхожим толкованиям и навязшим некогда на зубах цитатам, вы с удивлением обнаружите, что форма прежняя, а смыслы их изменились. И самое интересное: точнее, чем сказано, вы уже сказать вновь не можете.
Как в анекдоте, который однажды рассказывал мне коллега программист:
Аудитория. Огромная доска, испещрённая формулами. Преподаватель пишет доказательство теоремы и бубнит под нос:
- В результате элементарных преобразований получаем...
Зависает. Думает. Выскакивает из аудитории и возвращается спустя полчаса с кипой исписанных листов А4. Поворачивается к доске и продолжает с фразой:
- Преобразования действительно элементарные.
Просто нужно было к ним прийти.
Слову следует быть и в профанном, и в сакральном. Так мы впускаем Бога в свою собственную, не общинную, а личную жизнь. Жизнь телесную и жизнь вечную.
Ну, а третья заповедь, высеченная на каменной скрижали рукой Моисея, стоит опорой для нас. Чтобы сакральное, даже будучи осмысленным, не скатывалось в профанацию и оставалось сакральным.